Йоги С.А.А. Рамайях - Апостол Тамильской Крийя Йоги Сиддхантам

М. Говиндан

9 мая 1923 года в особняке рода С.А. Аннамалая Четтиара, молодая женщина, Тайвани Ачи, родила своего второго сына, Рамайяха, что означает "Рам поклоняющийся Шиве". Аннамалай Четтиар С.А., два года назад, совершил первый полет на частном самолете из Англии в Индию. У него был собственный частный аэропорт рядом с домом. Его семья была самой богатой на всём юге Индии, накопив целое состояние благодаря своей банковской и торговой деятельности по всей Юго-Восточной Азии за последние несколько сотен лет. Их дом "Ананда Вилас“ («Место радости») был второй по величине виллой в особняках Канадукатана, в районе, известном как "Четтинад", в 60 километрах к северу от Мадурая, древней столицы Тамил Наду. В Четтинаде проживал в основном клан Наттукоттай Четтиар, состоявший из нескольких сотен семей. Четтиары были первыми банкирами в Юго-Восточной Азии, их торговая империя включала в себя южную Индию, Малайзию, Шри-Ланку, Вьетнам, Бирму и Индонезию. На протяжении нескольких сотен лет они также финансировали строительство большинства крупных храмов на юге Индии с их колоссальными башнями гопурам. Нынешний министр финансов правительства Индии П. Чидамбарам является двоюродным братом Йоги Рамайяха, он построил свою карьеру на прочной репутации честного и глубокого понимания финансовых вопросов. Дедушка Рамайяха, С. Аннамалай, был великим филантропом и предпринимателем; его брат, Раджа сэр Аннамалай Четтиар, заработал состояние, импортируя тик из Индии на юг Индии, и его роскошный дом, размером в сотни метров, расположенный рядом с Анандой Вилас, имел гараж на тринадцать автомобилей. Oн был ведущим промышленником. A его брат, молодой отец Рамайяха, больше интересовался самолетами, скоростными машинами, скаковыми лошадьми, азартными играми и тратой денег своего отца. Мать Рамайяха была набожной молодой женщиной, из того же клана Четтиар, с сильным интересом к духовности и мистике. Она была ученицей «Чела Свами», загадочного «святого как ребенка» и садху, или аскета, который время от времени бывал у них дома. Поскольку он не был одет, сельские дети иногда обращались с ним как с сумасшедшим и бросали в него камни. Но никто никогда не мог понять, почему он всегда улыбался, сельские дети дарили ему бананы или массировали ноги в знак почтения, и он улыбался, потом некоторые из них смеялись над ним или пытались дразнить его, а он только улыбался в ответ. Никто не знал, где он живет и куда пойдет, когда исчезнет на несколько недель или месяцев; он приходил и уходил, как ветер. Но Тайвани Ачи была предана ему.

Молодой Рамайях получил образование под руководством наставников и наслаждался жизнью члена самого элитного круга в колониальной Индии. Он играл в гольф, носил английскую одежду и часто путешествовал на автомобиле в 300 километрах к северу от Мадраса, где его отец владел большей частью приморской собственности, почти в миле к югу от собора Святого Фомы. Рамайях интересовался наукой и тамильской литературой. Пока его отец проигрывал состояние семьи, Рамайях готовился к поступлению в университет. Его отец хотел, чтобы он занялся бизнесом, как и все хорошие Четтиары, но Рамайях был непреклонен. Когда в 1940 году он поступил в самое престижное учебное заведение на юге Индии - Президентский колледж при Университете Мадраса, он обратился к своему отцу за разрешением получить специальность по геологии, а также изучать тамильский язык. После некоторых горячих дискуссий и после заступничества матери Рамайяха, С.А. Аннамалай смягчился и дал свое согласие.

Рамайях превосходно учился, и в 1944 году он закончил университет как лучший в своем курсе. Он подал заявку на аспирантуру по геологии в Университете Джона Хопкинса в Балтиморе, США, и был принят. Его отец был против этой идеи, настаивая на том, чтобы Рамайях начал свою карьеру в бизнес-империи семьи. В итоге Рамайяху удалось убедить своего отца, что ему следует разрешить поехать в Америку, но при условии, что до этого, он сначала женится. Несколько лет назад он был обручен с Солачи, молодой женщиной, богатая семья которой жила в особняке через дорогу от Ананды Вилас, где был заключен брак, и Рамайях и его молодая невеста начали готовиться к длительному морскому путешествию в Америку. Однако вмешалась судьба, и Рамайях заболел туберкулезом костей. Для его лечения были привлечены лучшие английские врачи, но, поскольку туберкулез костей был и остается неизлечимым заболеванием, самое большее, чего они могли добиться, - это остановить его дальнейшее распространение за пределы его ног. Они сделали это, заключив его в гипсовую повязку, простирающуюся от его ног до шеи. Таким образом, обездвиживая его тело, дальнейшее развитие болезни должно было быть остановлено. Он оставался в таком положении, подвешенный на балдахине к столбам кровати, в течение шести лет. Его семья оставила его наедине со своей молодой невестой и несколькими слугами, в их приморском коттедже, на улице Арулананда Мудали, дом номер 2 (сейчас улица Аруландам), Сан Томе, Милапоре, Мадрас.

Хотя большинство людей, наверняка, поддались бы отчаянию в таком невообразимом состоянии, у Рамайяха был источник силы, который позволил ему пережить этот трудный период. Его мать привила ему врожденную любовь к духовности, и поэтому вместо того, чтобы рассматривать свое положение как проклятье, он понял, что он может использовать его для изучения внутреннего мира своей души. Будучи заядлым читателем, Рамайях изучал классику индийской духовной литературы. Его особенно впечатлили стихи Рамалинга Свамигала и работы Шри Ауробиндо. Его семья служила Рамане Махаарши в течение трех поколений, и он высоко ценил его метод Вичары Атман. Не имея возможности двигаться или заниматься какой-либо обычной деятельностью, он также начал серьезно заниматься медитацией и по возможности отправлял своего шофера с приглашением к известным садху или гуру, которые посещали этот район. Заинтригованные искренностью этого молодого человека, заключенного в гипсовую повязку, они приходили и обучали его искусству медитации и дыхания. Не имея возможности исследовать внешний мир, он обратил свое внимание на внутренний мир. Без других отвлекающих факторов, он добился быстрого прогресса. Одним из садху, который оказал на него наибольшее влияние, был человек среднего возраста по имени "Прасанананда Гуру". Он был знаменитым "тапасви" аскетом, который мог в состоянии медитации или транса оставаться неподвижным в течение многих недель. Иногда его вызывали старейшины засушливых районов из-за его способности вызывать дожди. В 1948 году он закончил трехлетнюю засуху в Четтинаде, проведя 48 дней в храме Брахманур Кали, в километре от деревни, выполняя йога тапас или интенсивные медитации. В конце одной мандалы из 48 дней дождь шел потоками. С тех пор засуха больше никогда не возвращалась в этот район.

Другим ранним гуру Рамайяха был Омкара Свами, бывший почтовый работник, ставший знаменитым «тапасви», который сидел без движения 48 или 96 дней без перерыва, находясь в трансе самадхи. Они поделились с Рамайяхом своими глубокими познаниями о йоге садханы. В 1952 году Рамайях написал и опубликовал биографию Омкары Свами под названием «Святой блаженный». Они поддерживали дружбу до тех пор, пока последний не умер в 1960-х годах.

10 марта 1952 года, в день, когда Йогананда достиг махасамадхи в США, Мауна Свами, красочный садху и ученик Ширди Саи Бабы, прибыл в дом Рамайяха в Сан Томе и, продемонстрировав свои ясновидящие способности, он с большой уверенностью предсказал, что Рамайях скоро будет исцелён. Но прежде чем это могло произойти, Рамайях впал в отчаяние и однажды ночью решил покончить жизнь, затаив дыхание. И, когда он это делал, он вдруг услышал голос, который сказал: "Не забирай свою жизнь! Дай её мне!». Испугавшись, он глубоко вздохнул, задавшись вопросом, кто бы это мог быть. Затем он понял, что, должно быть, это таинственная фигура, которую он начал видеть в медитации после визита Моуны Свами. Когда это произошло впервые, у него было видение Ширди Саи Бабы, с характерным для него оранжевым головным убором. Он с нетерпением спросил Ширди Саи Бабу: "Вы мой гуру?" Пришел ответ: "Нет, но я покажу тебе, кто твой гуру.“ Только тогда он впервые увидел своего гуру „Бабаджи".

На следующее утро Рамайях проснулся с осознанием того, что был исцелён. Был вызван английский врач, и гипс с его тела сняли. К удивлению всех, осмотр врача показал, что его страшная болезнь исчезла. В последующие дни Рамайях восстановил функциональность ног. С огромной благодарностью и восторгом он начал мягко повторять имя "Бабаджи", затем "Ом Бабаджи" и "Ом Крийя Бабаджи" и, наконец, пяти слоговую "панчакра" мантру "Ом Крийя Бабаджи Нама Аум“.

Вскоре после этого он наткнулся на газетную рекламу новой книги о известной святой Сатугуру Рама Деви, под названием "9 Боаг Роуд", которое было адресом её резиденции в Мадрасе. Автором сообщения был известный журналист В.Т. Нилакантан. Рамайях написал открытку последнему, попросив копию книги и обратившись к нему с надписью «Дорогой Атман». Получив открытку, журналист подумал, что отправитель открытки должен быть «денежным мешком», то есть каким-то незанятым богатым человеком, но из любопытства решил навестить его в Сан Томе.

Так началась дружба и сотрудничество, которое длилось почти пятнадцать лет. В.Т. Нилакантана часто поздно вечером посещала та же самая загадочная фигура, Бабаджи, в его алтарной комнате для пуджи в Эгморе (Мадрас). Вскоре Бабаджи сообщил Нилакантану, что он будет тесно сотрудничать с Рамайяхом для создания общества йоги под его именем "Крийя Бабаджи Санга", а также писать и публиковать его учения в виде серии книг. В течение следующих двух лет, во время поздних ночных визитов в доме В.Т. Нилакантана, Бабаджи диктовал В.Т.Н., "моему ребенку", как Бабаджи его называл, несколько книг: «Голос Бабаджи и отомкнутый мистицизм», «Универсальный ключ Бабаджи к избавлению от всех болезней (Крийя)» и «Крийя Бабаджи: смерть смерти». В.Т.Н., которому тогда было 52 года, был иностранным корреспондентом в одной из ведущих индийских газет - «Индиан Экспресс» в течение нескольких лет до и во время второй мировой войны, как в Японии, так и в Лондоне. Впоследствии он также стал доверенным лицом Пандита Неру, президента Партии конгресса, и первого премьер-министра Индии, когда Индия стала независимой от Великобритании в 1947 году. До войны в течение более пятнадцати лет он также работал с Энни Безант, давним президентом Теософского общества и преемником мадам Блаватской, которая обучала его оккультизму. Он также был женат и был отцом четырех сыновей и дочери. В конце 1940-х годов он покинул семью на два года и уехал в Гималаи отречься, где учился у Свами Шивананды и других святых.

10 октября 1952 года была официально основана "Крийя Бабаджи Санга", и в доме в Сан Томе у Рамайяха регулярно проводились лекции, занятия медитацией и другие общественные мероприятия. Рамайях был президентом, а В.Т.Н. - „Ачарьей". Было закуплено печатное оборудование и несколько раз в год выходил журнал "Крийя Йога". Несмотря на хрупкое здоровье В.Т.Н. также было написано много книг. Рамайях писал вступительные слова, а В.Т.Н. записывал диктовки Бабаджи. Бабаджи начал руководить садханой В.Т.Н., Рамайяха и Солачи с конкретными указаниями по медитации и мантрам.

Бабаджи также стал являться Рамайяху и в 1954 году Бабаджи позвал его в Бадринат в Гималаи. Бабаджи попросил его выйти из деревни храмов, расположенной на высоте 3500 метров или 10500 футов, ничего не беря и одев только набедренную повязку. Рамайях, которому тогда было 31 год, бродил на север вверх по долине, через которую из ледника текла река Алакананта, основной источник Ганги. Однажды он столкнулся с двумя садху, сидящими на плоской скале. Один улыбнулся ему, другой нахмурился и начал оскорблять его словесно. „Как мог темнокожий с юга Индии осмелиться бродить здесь, одетый только в набедренную повязку", - насмехался он.  Рамайях поднялся немного выше садху, сел на камень и начал медитировать. Прошло несколько часов. Вдруг он услышал, как кто-то приближается к нему и убеждает его сходить в деревню за едой. Рамайях сказал ему, что он не будет этого делать, и что его следует оставить в покое. Прошло еще несколько часов; было темно, когда внезапно тот же садху, который улыбнулся ему, вернулся и начал давать ему еду в рот. "Джай Бабаджи", - подумал он. „Даже здесь, в этом холодном, пустынном и безлесном месте, Бабаджи заботится о том, чтобы накормить меня.“

После трех дней блуждания Бабаджи физически явился Рамайяху и начал обучать его священной науке Крийя Йоги. В течение следующих нескольких месяцев, в своей пещере у ледникового озера, известного как Сантопант Тал, в тридцати километрах к северу от Бадрината, Рамайях изучил полную систему из 144 крий, или техник, включающих дыхание, позы йоги, медитацию и мантры. Он также наслаждался общением с главными учениками Бабаджи, Аннаи Нагалакшими Девияр, также известной как Матаджи, и Дададжи, известного как Свами Пранаванандар, в его предыдущей инкарнации, а также с другими близкими учениками великого Сатгуру. Наряду с другими вещами, Бабаджи также научил его выдерживать низкую температуру с помощью дыхательных упражнений.

После нескольких месяцев пребывания в Гималаях, по возвращении в Мадрас в 1955 году, Рамайях посвятил себя очень строгому "тапас" или интенсивному периоду практики, в течение которого он поклонялся Божественной Матери в виде Кали, в ее самой страшной форме. Поклонение Кали считается особенно эффективным для того, чтобы очиститься от желаний и преодолеть такие ограничения, как страх и гнев. Она олицетворяет "отрешенность" от привязанностей эго, символизируемую головами, которые она отрубает. В то время как Патанджали в своих «Йога-сутрах» сухо рекомендует „вайрагию“ или отречение в качестве основного метода классической раджа-йоги, такая практика принимает личную форму, когда человек серьезно занимается аскетическим тапас. Сидя неподвижно в комнате в течение многих дней в конце концов, человеческая природа восстает, и только полная капитуляция перед Богом, в виде Матери-природы, Кали, казалось, позволила бы преодолеть сопротивление эго. Тап означает «нагревать», а тапас означает «выпрямление огнем» или «добровольный вызов самому себе». Она начинается с дачи обета, например, не покидать место, не есть, не говорить и т.д. в течение определенного периода времени, например, одной "мандалы" продолжительностью 48 дней. 40 дней Иисуса Христа в пустыне были своего рода тапас. Завершив тапас, Рамайях родился заново; он испытал глубокое состояние тишины, известное как самадхи, и в дальнейшем он стал известен как "Йоги Рамайях“. Он также получил несколько важных заданий от Бабаджи: начать изучение физиотерапии и йога терапии, чтобы помочь тем, кто, как и он сам был, физически ограничен; начать преподавание йоги в Индии и за рубежом; и начать исследование и сбор работ гур Бабаджи, Боганатара и Агастьяра.

Йоги Рамайях вместе с Солачи переехал в Бомбей, где он записался на курс, чтобы стать физиотерапевтом в крупнейшем в этом городе Медицинском колледже и больнице им. Г. С.. Он также успешно изучал и применял йога асаны для лечения своих пациентов. Примерно в 1961 году, в конце своей учебы, он попросил разрешения на проведение клинических экспериментов у своих профессоров. Он сказал им, что, по его мнению, он может вылечить более 20 различных функциональных расстройств только с помощью йоги, включая диабет, гипертонию, аппендицит и бесплодие, и все это в течение трех месяцев. Разрешение было предоставлено, и пациенты были отобраны лечащими врачами. В течение трех месяцев он работал с этими пациентами каждый день, руководя и ободряя их в практике йоги и сопутствующих режимах питания и лечения солнцем.  Через три месяца, к удивлению врачей, все пациенты выздоровели. В знак признания он был награжден почетным дипломом. Не желая больше ждать, чтобы выполнить академические требования, он вернулся в Мадрас, где основал бесплатную клинику для бедных в Сан Томе, специализирующуюся на инвалидах, а также отделение ортопедической реабилитации в Адьяре, Мадрас. Он управлял бесплатной клиникой почти десять лет. Отдел ортопедической реабилитации и по сей день продолжает свою работу на Маунт-роуд, к северу от моста Адьяр. В 1985 году автор посетил с Йоги Рамайяхом Медицинский колледж имени Г.С. и продемонстрировал 18 йога асан, а Йоги Рамайях читал лекции более 500 профессиональным сотрудникам в аудитории. Его успешное применение йоги все еще помнилось старшим персоналом.

С 1956 года Йоги sамайях и Солачи начали путешествовать по Шри-Ланке, Малайзии и Вьетнаму, где он проводил лекции, уроки йога асаны и посвящения в Крию Йогу, а также лечил людей с ограниченными физическими возможностями в бесплатных медицинских пунктах. Один верующий, инженер, живущий в доме № 51 по Арасади Роуд в Джаффне, Шри-Ланка, рассказал автору в 1980 году, как он много раз видел Йоги Рамайяха во сне до их первой встречи. В 1958 году Шри-Ланку потрясли первые межобщинные беспорядки между тамилами и сингальцами.

Это произошло, когда Йоги Рамайях проводил свой третий ежегодный "Парламент мировых религий и йоги". Экуменическая конференция с участием местных лидеров различных религиозных групп. Одним из участников был Свами Сатчидананда, представляющий Общество Божественной Жизни, основанное Свами Шиванандой. Будучи тамильцем из Коимбатура, он был глубоко впечатлен от Йоги Рамайях и его усилий по экуменизму. Так началась пожизненная дружба. Когда в 1967 году Свами Сатчидананда уехал в Америку, он остановился в приморском ашраме Йоги Рамайяха в Сан Томе, чтобы получить его благословение. Йоги Рамайях отвез его в аэропорт и  устроил ему королевский провод. После того, как Йоги Рамайях сам переехал в Нью-Йорк в 1968 году, они часто посещали мероприятия друг друга. Например, церемонию вручения дипломов студентам курса тамильского языка, проведенную в 1969 году в ашраме Йоги Рамайяха по адресу 112, 7-я Восточная улица, в Нью-Йорке и Парламент мировых религий и йоги в Университете Рутгерса в 1969 году. В Шри-Ланке в 1958 году премьер-министр прибыл в последний день парламента, чтобы лично поблагодарить Йоги Рамайяха и других участников за помощь в подавлении беспорядков выступлениями, способствующими межрелигиозному взаимопониманию.

В Малайзии в начале 1960-х годов Йоги Рамайях и Солачи нашли много людей, интересующихся Крийя Йогой. Солачи получила от своей семьи большую каучуковую плантацию в качестве брачного приданого. В конце 19 века прадедушка Йоги Рамайяха чудесным образом спас свою жизнь с помощью загадочного Йоги, которого впоследствии узнали как Бабаджи. Тесть Йоги Рамайяха, доктор Алагаппа Четтиар, основал колледж в Паллатуре, в 8 километрах от Канадукатана, где Йоги Рамайях учил йоге. Он очень любил Йоги Рамайях. Но после его смерти семьи молодой пары начали осуждать их странствующий образ жизни и интерес к йоге, а также отсутствие детей. В то время было неслыханно, чтобы молодые люди так серьезно занимались йогой, не отрешившись от всего как санньясины. Опасаясь этого, разгорелись ссоры, и Солачи тяжело заболела. Во время выздоровления она вернулась в дом своей матери в Канадукатане.  Отношения с ее зятем ухудшились, и в последние дни жизни, в 1962 году, жадная мать обманом заставила свою дочь Солачи передать все ее имущество себе, украла ее украшения и запретила Йоги Рамайяху посещать свою жену. После ее смерти свекровь Йоги Рамайяха еще больше усугубила эту трагедию, подкупив судью в Малайзии, чтобы тот присвоил ей право собственности на все имущество ее дочери.

Примерно в это же время Йоги Рамайях решил порвать отношения со своей семьей. Его мать умерла, а отец был материалистом и активно выступал против деятельности Йоги Рамайяха, связанной с йогой. Были высказаны разрозненные замечания, и, наконец, Йоги Рамайях решил, что он должен раз и навсегда порвать со своей семьей. Вместо того, чтобы ждать своей доли в совместном семейном имуществе, обычно распределяемом после смерти родителей, он договорился об урегулировании, которое позволило ему приобрести большой дом в Канадукатане, на улице АР, 13. В течение нескольких лет он использовал этот дом в качестве гостиницы для студентов местных колледжей. В 1970-х годах Йоги Рамайях отремонтировал его и построил в его стенах несколько священных сооружений: храм Бабаджи, храм леди Сиддхи Аввай, содержащий более тысячи рукописей на пальмовых листах, которые он собрал за многие годы от частных коллекционеров и музеев, путешествуя по всему Тамил Наду; а также храмы Матаджи и Дададжи. Над воротами была построена красивая башня гопурам с изображениями 18 йога-сиддхов. Однако, несмотря на свою практику йоги, Йоги Рамайях остался потрясен своей семьей, и, как мы увидим позже, он сосредоточил значительные усилия на восстановлении своей репутации в семье.

Йоги Рамайях написал и опубликовал книгу о 18 позах йоги, подробно иллюстрированную фотографиями, а также книгу под названием «Песни 18 сиддхов» в 1968 году с подборками из рукописей на пальмовых листах, которые он собирал. Бабаджи, по его словам, дал ему задание проследить за тем, чтобы однажды их работы были опубликованы. Его близкий друг, тамильский поэт и известный ученик Йоги Шри Ауробиндо, по имени Йоги Шуддананда Бхаратияр, написал прекрасное введение к этой работе. В последующие годы Йоги Рамайях переписывал рукописи Богантара из рукописей на пальмовых листьях, а затем публиковал их на тамильском языке в современной книжной форме в нескольких томах, начиная с 1979 года. На протяжении многих лет он также продолжал издавать журнал "Крийя Йога" при содействии В.Т. Нилакантана, однако их длительное сотрудничество закончилось около 1967 года, когда у них произошла личная ссора. Причины этой ссоры неизвестны автору, поскольку Йоги Рамайях избегал каких-либо комментариев о В.Т.Н., даже когда в 1972 году автор спросил его. (Однако в 2003 году автор узнал от сыновей В.Т.Н. о его последующих годах. В.Т.Н. продолжал быть преданным Бабаджи и регулярно практиковал мантра-садхану, в частности, до его кончины в 1983 году в Мадрасе; жена В.Т.Н. умерла в 1992 году. Он до конца жил спокойной, частной жизнью; с Йоги Рамайях они так и не помирились).

В 1967 году Йоги Рамайях отправился в Малайзию, а затем в Австралию, где проводил посвящения в Крийя Йогу. Одна студентка, Филинея Андлинджер, владела участком собственности в нескольких часах езды от Сиднея, на котором находилась большая пещера. Бабаджи делал в этой пещере интенсивные тапас, по сведениям, в которых Бабаджи ассоциировали с Йоги Рамайяхом.

В начале 1968 года Йоги Рамайях переехал в Соединенные Штаты. Когда он приехал в Нью-Йорк, он ожидал, что сможет работать физиотерапевтом, но его ученые степени не были признаны. Поэтому он решил как можно скорее получить американскую профессиональную квалификацию, записавшись на курсы протезирования и ортопедии. До этого, однако, он жил в примитивных условиях в заброшенном здании на 5-й Восточной улице, в нижнем Манхэттене, и работал неполный рабочий день в книжном магазине. Он начал проводить лекции и занятия, связанные с йогой, что привлекло местную молодежь. Это было "лето любви" в Нью-Йорке и Хейт Эшбери в Сан-Франциско. Молодежь искала новые способы "подняться", психоделики и йога проникали в сознание нового поколения. Он призвал своих новых бородатых молодых студентов отказаться от наркотиков, заняться йогой и устроиться на работу. Вокруг него образовалось небольшое сообщество последователей, и было арендовано несколько квартир для их размещения и для деятельности его недавно основанного „Американского Бабаджи Йога Сангама“. Его первый президент Дольф Шиффрен сумел получить «зеленую карту» постоянного проживания для Йоги Рамайяха, как основателя-министра этой новой некоммерческой организации. Они также приобрели свою первую недвижимость в Америке, 30 акров частично покрытого лесом участка, в Ричвилле, штат Нью-Йорк, на аукционе, не посмотрев заранее, за $3,000. Так как он находился в семи часах езды от Нью-Йорка, он служил им во время летних ретритов. Среди первых последователей были Дельф Шиффрен, его жена Барбара, Мария Шарманте и ее партнер Ричард, а также Ллойд и Тери Руза. Впоследствии Лесли Стелла, Андреа Оден, Рональд и Энн Стивенсон, Донна Алу, Майкл Брюс, Майкл Вайс, Шер Манн и автор, а также Дэвид Манн, брат знаменитого голливудского продюсера Майкла Манна, и Марк Деннер.

Перед переездом в Калифорнию летом 1970 года Йоги Рамайях взял с собой Дельфа и Барбару в Мадрас, где они должны были проводить занятия и развивать центр. В сентябре 1970 года Йоги Рамайях переехал в Дауни, Калифорния, где он жил с автором и четырьмя другими студентами в небольшой квартире на Лонгвортском бульваре. Позже он переехал в небольшой дом с теми же студентами на Честер-стрит в Норвалк и поступил на курсы протезирования и ортопедии ("П&O") в соседний колледж Cerritos, а также начал приносить домой протезы ног и брекеты, чтобы работать над ними. Он начал проводить лекции и занятия йогой. Чарльз Бернер пригласил его, а также некоторых других известных Йогов, включая Йоги Бхаджана, Свами Сатчидананду и Свами Вишнудеванду, на встречу для обсуждения организации первой „Кумбха Мелы" в Северной Америке. Он предусмотрел шесть гигантских самолетов, доставляющих пару тысяч индийских садху на фермерское поле в штате Орегон. Автор участвовал в нескольких совещаниях по организации логистики, однако этот замысел был отклонен с учетом его грандиозности. Тем не менее, Йоги Бхаджан пригласил Йоги Рамайяха к себе домой, недалеко от бульвара Сансет, в Голливуд, на частную встречу. Автор сопровождал его. Это было незабываемое событие. Йоги Бхаджан, сикхский мастер, ростом более шести футов и весом не менее 250 фунтов, в своей царственной одежде, белом тюрбане, сидел рядом с димунитивным Йоги Рамайяхом, который был одет как его кумир, Махатма Ганди, в домотканую дхоти, драпированную от его талии и на его плечи было накинуто полотенце. Единственное их сходство было в больших бородах и сияющих глазах. В течение почти получаса не обменивались ни словом. Они сидели в тишине, в то время как автор задавался вопросом, что происходит. После этого обменялись любезностями, и мы уехали. Несколько недель спустя, во время публичного собрания верующих сикхов, Йоги Бхаджан сказал собравшимся, что он встретил великого святого Йоги Рамайяха. Тогда автор понял, что их общение проходило на самом глубоком уровне. Когда я однажды спросил, с кем консультироваться по поводу Кундалини, если он доступен, он рекомендовал Йоги Бхаджан. Так началась многолетняя дружба. В декабре 1970 года Йоги Бхаджан был одним из главных выступающих на "Парламенте мировых религий и йоги", проходившем в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Автор с удовольствием приглашал большинство докладчиков, присутствовавших на парламенте. Когда мы переехали в наш новый ашрам, Йоги Бхаджан присутствовал на церемонии открытия. Комментируя, сколько седых волос уже было в бороде Йоги Рамайяха, я помню, как он жаловался, что только что вернулся после того, как отвез свою первую группу американских учеников-сихов к Амритсару, в Пенджабе, принесших ему множество седых волос. Будучи учениками, "Вы - мельничные камни на нашей шее", он говорил нам и призывал нас оставаться верными нашему пути.

В течение нескольких месяцев в начале 1971 года Йоги Рамайях посвятил в 144 Крий двенадцать своих учеников, тех, кто жил в центрах, которые он основал в Калифорнии, Нью-Йорке, Вашингтоне, Балтиморе и Нью-Джерси. Перед тем, как быть принятым на это обучение, они должны были практиковать техники Крийя Йоги, которые они уже получили во время первого и второго посвящений, по крайней мере, 56 часов в неделю и в течение 52 недель. Они также должны были представить отчеты о своей работе, еженедельный день поста и молчания и другие дисциплины. Йоги Рамайях знал, как вдохновлять и мотивировать нас совершенствоваться в наших йогических садханах. Автор и большинство его преданных учеников любили эту практику. "Простая жизнь и высокое мышление" было одним из его девизов, и мы чувствовали себя освященными всем, что он для нас делал. Он также организовал паломничество на гору Шаста в северной Калифорнии и ряд ретритов и лекций, где он с большим вдохновением говорил на тему "Тамильская йога Сиддхантам, учения 18-ти сиддхов“.

На протяжении всей своей жизни Йогияр (Йоги Рамайях) чувствовал, что его часто предавали как члены семьи, так и его ученики. Он обладал несгибаемым характером, и авторитетными и контролирующими методами. Он знал, что лучше всего, и не ценил никого, кто сомневался бы в его мудрости или его способе делать вещи. Он, казалось, гордился тем, что был в состоянии "сокрушить эго" своих различных студентов, как будто это было самым эффективным средством для освобождения. Мы ценили его способность раскрывать нашу «темную сторону». В отличие от некоторых гуру, которые относятся к своим ученикам с большим уважением и любовью, Йогияр, как мы его ласково называли, избегал путаницы, которую влек за собой такой подход. Он не любил нас, как личностей, со всеми нашими комплексами, но он любил нас такими, какими мы были на самом деле. Отбрасывая внешние личные пристрастия и особенности, он помог нам осознать наше более глубокое, истинное Я. Будучи студентами, мы приняли этот подход, который включал множество болезненных упреков, длительные занятия карма-йогой, включая физический труд или рутинные занятия в течение нескольких часов подряд. Он редко признавал наши таланты, по крайней мере не лично, и делегировал только самые простые задания. Организационно он, казалось, почти всегда делал противоположное тому, что было бы наиболее эффективным, избегая признания и становясь больше, чем небольшим собранием студентов, посвященных практике Крийя Йоги и работе, которая включала в себя работу над собой. Например, во время своих ретритов, вместо того чтобы собрать одну определенную сумму в начале ретрита, он отправлял разных студентов в течение первой или второй ночи, пока все спали, с просьбой внести 5 долларов в «фонд собак», или 20 долларов на «строительный фонд» или 15 долларов на «автомобильный фонд». Поэтому каждый раз, когда нужно было достать свой кошелек, каждый получал очередной урок «отрешенности». Однако, если вы не понимали, что он играл в игру "поймать эго", вы легко могли получить травму и быстро уйти. Те, кто оставались, развивали хорошее чувство юмора.

Йогияр также уделял большое внимание образованию и призывал всех своих учеников продолжить образование и получить больше квалификаций. Многие из его учеников бросили учебу, но он мотивировал их вносить свой вклад в жизнь общества, особенно в области здравоохранения. Некоторые из них стали квалифицированными ортопедами или протезистами: Эдмунд Айяппа в течение многих лет был директором по исследованиям в области ортопедии в администрации ветеранов в Лонг-Бич, Калифорния, и разработал много инновационных протезов с электронным управлением. Рональд Стивенсон и Джон Адамски основали свои собственные П&O клиники в Вирджинии и Чикаго. Другие стали медсестрами. Поскольку у автора уже была определенная квалификация в Школе дипломатической службы, Йоги Рамайях попросил его поехать в Вашингтон, округ Колумбия, в 1973 году, после одного года обучения в Индии, и сдать экзамены на государственную службу; Впоследствии он посоветовал ему занять должность гражданского экономиста в Пентагоне в 1972 году, где он проработал четыре года. Сам Йогияр получил свои дипломы по ортопедии и протезированию и несколько лет работал П&O лаборантом, занимаясь изготовлением и установкой протезов и брекетов. В 1973 году он также начал посещать трудовые лагеря для мигрантов в Имперской долине с переносным П&O цехом в небольшом трейлере. Oбнаружив, что жаркий климат пустыни похож на климат его родины в Индии, он приобрел участок площадью 10 акров в Имперской долине со старым фермерским домом и начал проводить там большую часть своего времени. Он получил должность инструктора в местном колледже Имперской долины, в то время, когда йога была относительно неизвестна. Он проводил занятия в своем индийском дхоти и белом лабораторном халате и учил студентов колледжа, как улучшить свое здоровье и самочувствие с помощью поз йоги и дыхания. Примерно через восемь лет, однако, противостояние фундаменталистски настроенных христиан в колледже и его частые командировки завершили его пребывание там, но он получил должность в колледже штата Аризона, в полутора часах езды от Юмы (Аризона). Автор подписал ипотечные документы на покупку небольшого фермерского дома на пяти акрах земли на южной окраине города. За это время мы стали смеяться над визитной карточкой Йогияра, в которой все больше упоминалось о квалификации и академических званиях, по мере развития его образовательного опыта. Позже он получил докторскую степень в Тихоокеанском Западном Университете, по переписке, и сам сфотографировался в студии в «кепке и халате». Хотя он часто казался неспособным вести общественную беседу со своими знакомыми и, похоже, не беспокоился о том, что его внешность совершенно чужда незнакомцам, его визитная карточка, казалось, играла для него важную роль, чтобы сказать тем, кого он встретил впервые, что он в конце концов не был таким уж странным человеком.

За тридцать лет пребывания в США, гражданином которых он стал в 1975 году, он провел тысячи конференций и презентаций, связанных с йога-терапией, как в больницах, так и на медицинских конгрессах. Некоторые рассматривали его как "общественное сознание“ на таких конференциях из-за его усилий повысить их стандарты. Он пытался повысить менталитет и профессионализм участников ортопедических конгрессов - до 1970-х годов на стенах большинства семинаров были вывешены эротические календари, а главной темой конгрессов была алкоголь. Он вдохновил многих своих студенток, включая Сюзанну Фурнье, стать профессиональными протезистками и ортопедами. Для медицинских работников всех уровней он подчеркнул, что наиболее важным элементом лечения пациентов является «любить человека», а не лекарства или технологии. Он сам заботился о самых сложных случаях, о людях без рук, без ног или с серьезными деформациями, с большой любовью, как если бы они были самим Учителем (Господом), давая им все свое внимание и убеждение, что он может помочь им.

Он любил животных и держал собак, кошек, коз и коров в Центрах Юмы и Императорской долины. Даже в Ришвилле, в центре Нью-Йорка, он настаивал на том, чтобы мы держали огромного белого быка Шароле в течение многих лет. Хотя нам было тяжело заботиться о них, мы чувствовали, что важно относиться к ним с почтением, особенно когда наши соседи видели в них только источник пищи. "Священные коровы", как в Индии, были для нас нечто большим, чем напоминание. Они были одним из элементов его стремления донести индийскую культуру до Запада. Наша одежда, наши привычки в еде, то, как мы спали на полу, ходили в туалет, купались и даже избегали большей части мебели, и особенно телевидения, было частью социального эксперимента, если не социальным мини-вторжением в материалистическую культуру. Он не собирался становиться похожим на своих соседей, и если бы вы были его студентом и хотели жить в одном из центров, которые он создал, вы должны были бы соответствовать его культурным традициям. У этого требования была очень практичная причина: когда нас отправляли жить, практиковаться и работать в Индии, мы были хорошо адаптированы и могли жить там без проблем годами. Это было, конечно, в то время, когда в Индии было мало современных западных удобств, и, следовательно, западным жителям обычно было очень трудно там жить. Он сосредоточил свое внимание на обучении нескольких человек, которые могли бы сочетаться с его энергией, выполнять садхану и помогать ему выполнять задания, которые он получил от Бабаджи. Он также указал, что посадил "семена", на получение плодов которых могут уйти сотни лет. Эти "семена" будут прорастать в коллективном сознании и культуре западного общества в течение последующих десятилетий. На вопрос автора о том, какой будет Америка в середине 21 века, он ответил, что она будет "духовно на одном уровне с Индией". Его действия зачастую мотивировались не краткосрочными достижениями, а долгосрочными последствиями для планеты в целом. Хотя его мотивы казались порой загадочными, они, как правило, основывались на древних принципах йогической культуры.

В отличие от большинства учителей, Йогияр финансировал свою деятельность некоммерческим образом. Например, в течение почти трех десятилетий начальные семинары, которые продолжались несколько дней, вносились пожертвования на сумму всего 16 долларов. Однако все регулярные и чрезвычайные расходы были оплачены одним или двумя десятками студентов, живущими в полудюжине центров, которые он основал в Северной Америке. Он очень усложнял кому-либо возможность стать резидентом, но как только они доказали свою способность вести дисциплинированную и самоотверженную жизнь, он требовал от них многого. Они должны были платить из своих скромных зарплат, часто работая на двух работах, чтобы свести концы с концами, суммы, необходимые для обеспечения его многочисленных поездок, счета за автомобили, телефон и коммунальные услуги, а также книгопечатание в рамках экстраординарных проектов. Вместо того, чтобы просить общественность или новых студентов оплатить его обучение, жители его центров в основном субсидировали его миссию и общественность. Это была карма-йога, бескорыстное служение и обучение жителей благословению отдачи от сердца и отрешенности от материальных благ. Он также отказался сделать то, что он назвал, создать «торговый пост», предлагающий студентам книги, фотографии и парафанелию. Основной упор в его центрах проживания заключался в том, чтобы обеспечить среду, в которой его жители могли бы заниматься Крийя Йогой восемь часов в день, после того, как поработали на оплачиваемой работе восемь часов в день, и заботиться о своих физических потребностях и заниматься карма-йогой оставшиеся восемь часов в день. Этот график позволял жителям стать чрезвычайно динамичными и сосредоточиться на практике йогой без отвлечений. Лишь раз в неделю общественность имела возможность посещать центры с целью посещения бесплатных публичных занятий йогой асаной. Это была противоположность феномену йога студий, который постепенно стал нормой в других местах. Он хотел, чтобы его ученики интегрировали практику йоги в свою повседневную жизнь, а не коммерциализировали ее или делали ее средством зарабатывания на жизнь.

Одним из признанных способов Йоги Рамайяха «помочь» своим ученикам было то, что он называл «подавлением эго». Он был мастером организации ситуаций таким образом, чтобы студенты сталкивались лицом к лицу с реакциями своего эго: гневом, обидой, ревностью, сомнением, неуверенностью, гордостью и почти всеми возможными человеческими ограничениями. Например, он бы обязал двух резидентов проживать вместе в одном из своих центров. У одного из них IQ 85, а у другого 150. Он бы поставил глупого во главе центра, но потом, когда все испортилось, обвинил бы умного. Он также избегал хвалить любого из своих учеников. Иногда можно было услышать, как он говорит: "Но почему ты не можешь быть таким же хорошим, как тот или иной", но причина таких слов заключалась в том, как они влияли на того, кого ругают. Он бы побуждал тех, кому не хватало уверенности, например, вернуться к формальному обучению в университете, и сдувал претензии тех, кто был слишком уверен или гордый. Он мог быть беспощадным в подавлении эго. Этот подход, хотя и очень спорный, требует абсолютной честности и порядочности от учителя. Если это эгоистично, то это оскорбительно. В конечном счете, это очищает, но человек должен быть привержен процессу "отпущения" того, что проявляется в виде реакций. В конечном итоге это приводит к освобождению от самскар или привычных тенденций и к самореализации. Но, что интересно, это не метод, который упоминается в древних текстах Сиддха-йоги, таких как Йога Сутры Патанджали или Тирумандирам. Это является частью тантрической традиции почитания гуру, как способ реализации гуру внутри себя. Однако, если оно включает в себя только одно эго, подчиняющееся воле другого эго, это просто осуществление власти. Оно находит свою истинную ценность как часть «игры сознания», где человек использует отношения для познания Себя, «Видящего», в отличие от «Видимого» и всего, что имеет форму. „Гуру" - это принцип природы, который ведет человека от тьмы невежества к свету сознания; он может проявляться через события, ситуации и людей, но когда он проявляется последовательно через индивидуума, можно сказать, что этот человек является „гуру". Однако не следует путать человека с принципом "гуру". Человек является транспортным средством, и иногда это транспортное средство имеет недостатки. Ученик не должен никому отдавать свою силу, но должен уважать "принцип гуру", который действует через кого-то или что-то принося ему мудрость. Вот почему Йогияр часто мог сказать "Я не гуру", но в то же время  согласиться с тем, что его почитают как такового.

Несмотря на его эксцентричность, Йогияр был обаятелен, и мы очень его любили. Он часами разговаривал по телефону со своими студентами на другом конце страны, выслушивая их проблемы. Он регулярно спал всего три часа в сутки, отказываясь даже ужинать до завершения "работы мастера", которая обычно заканчивалась примерно в 3 часа утра.  Каждые две недели мы менялись как его личные помощники, приезжая укрепленными и подготовленными к непрерывным занятиям кармой, и уходили ужасно уставшими. Его уровень энергии был невероятным. Когда давление работы, садхана, карма-йога и сокрушения эго становилось слишком сильным, то порой кто-то бросал учебу. Возможно, им просто нужен был более простой способ. Нас стало меньше, и Йогияр, как мы его ласково называли, еще больше затруднил поступление новичков в десятки или около того центров, которые он создал вокруг США. По мере того как наше количество уменьшалось, увеличивалась нагрузка на оставшихся учениках в плане содержания центров.

Он был замечательным человеком. Однажды, во время паломничества по странам, мы остановились на ночь на Пайкс Пик, штат Колорадо. Йогияр объявил, что уходит в лес, чтобы медитировать один, и никто не должен за ним следовать. Преодолев любопытство, автор последовал за ним и, спрятавшись за деревом, стал свидетелем того, как он сел в позе медитации, скрестил руки, закатил глаза и исчез в шаре света, напоминающего солнце! Автор ущипнул себя несколько раз и потер глаза, чтобы убедиться, что он не спит. Через полчаса световой шар медленно затух, и знакомая форма Йогияра вернулась. Он встал и, когда он начал идти обратно к нашему лагерю, заметил автора и упрекнул его в том, что он ослушался его. Когда автор впоследствии спросил его, что он делал, Йогияр сказал ему, что он "сажает семена" в различных местах, которые, как он ожидал, когда-нибудь в будущем станут важными центрами духовной жизни.

Йогияр также неоднократно раскрывал свои "сиддхи" или чудодейственные силы йоги. Это происходило в ходе нашего взаимодействия с ним. Он точно знал, о чем мы думали, навещал нас во время сна и рассказывал, что мы делали наедине в предыдущие дни, когда мы были в одиночестве. Но он никогда не демонстрировал свои силы. И в большинстве случаев он не позволял нам оставаться с ним дольше, чем на несколько недель. Он посылал нас в разные уголки страны или за границу, чтобы мы упражнялись, работали и становились сильными. Таким образом, автор работал на разных работах и основал или развил несколько центров в таких странах, как Англия, Австралия, Малайзия, Индия, Шри-Ланка и различных городах США и Канады.

В 1958 году в парламенте Шри-Ланки, он продемонстрировал свою способность остановить пульс в одной руке и удвоить его в другой, одновременно читая лекцию собравшимся. Два врача держали его за руки и сообщили об этом после выступления. В 1967 году в Австралии он продемонстрировал бездыханное состояние самадхи, в медицинской лаборатории. Прежде чем войти в это состояние глубокого транса, он попросил лечащего врача избегать любых усилий, направленных на его оживление. Но эта просьба была проигнорирована, когда врач обнаружил, что сердцебиение Йоги Рамайяха, дышащего пульсом, сошло на нет. Врач ввел ему инъекцию, чтобы стимулировать сердце, и он чуть не умер в процессе возвращения к жизни так внезапно. После этого Бабаджи велел ему избегать подобных демонстраций в будущем.

Его самой великой "сиддхи", однако, была, пожалуй, его выдающаяся преданность и любовь к Бабаджи. Это было ощутимо, и когда он читал лекции, это было так, как если бы великий Учитель сам говорил через Йогияра. В течение всего дня он с сердечной преданностью пел "Ом Крийя Бабаджи Нама Аум". Он часто ссылался на Бабаджи или мимоходом упоминал о том, как Бабаджи открыл ему определенные вещи. Бабаджи был центром его жизни, и он сделал Бабаджи центром нашей жизни. Он неустанно трудился, чтобы служить Бабаджи в каждом, кто приходил к нему. Будь то занятия, индивидуальные консультации, групповые занятия, лекции или организация центров и ашрамов, где мы могли бы спокойно практиковать Крийя Йогу, его сердце и разум были сосредоточены на служении. На его примере мы также узнали, как Бабаджи учил его. Он часто говорил, что Бабаджи не будет "кормить его ложкой" личными уроками, которые ему нужно усвоить, а скажет что он сам должен "разобраться", когда столкнется с определенными вопросами. Таким образом, мы поняли, что у Йогияра есть свои ограничения, но, будучи старшим учеником Бабаджи, в нем было много чему подражать. Хорошее чувство юмора сыграло важную роль в принятии его путей или наставлений. Даже если мы не могли понять, почему он обращался с нами определенным образом, мы знали, что он нас любит. Иногда он не мог притвориться суровым и улыбался в разгар какого-то назидания; и мы знали, что он делал это ради эффекта. Его драматические сцены произвели на нас впечатление. Давая личные инструкции по телефону, он обычно повторял одно и то же несколько раз, чтобы внушить нашему подсознанию, какой урок он пытался преподнести.

С 1954 года по настоящее время, каждый год, под руководством и вдохновением Бабаджи, Йоги Рамайях организовывал ежегодный парламент мировых религий и йоги, чередуя, как правило, места проведения в Индии и на Западе. На этих двух-трехдневных конференциях, которые были открыты для общественности бесплатно, пятнадцать-двадцать докладчиков из различных конфессий по очереди делились своими убеждениями и практикой и разъясняли общественности свой религиозный или духовный путь. Среди них были христианские фундаменталисты, буддийские монахи, еврейские раввины, американские индейцы, Йоги и свами, католические священники и даже духовные учителя нового века. Их темой было "Единство в разнообразии", и они служили мощным противоядием от самой распространенной духовной болезни - религиозного фанатизма. Это замечательное достижение - продолжать эту работу так долго и так хорошо.

Йоги Рамайях также проявил сильную характеристику своей родословной Четтиар: необходимость строить святыни. Помимо упомянутого в Канадукатане, в начале 1960-х годов он также построил небольшую святыню Бабаджи в ашраме Сан Томе, в 1968 году - небольшую янтру на Медвежьей горе в Нью-Йорке, в 1970 году - подземную янтру на горе Шаста, святилище Айяппы Свами в Императорской долине (Калифорния) в 1972 году, довольно большой гранитный храм в 1974 году на месте рождения Бабаджи в Порто-Ново, Тамил Наду, большой храм Муруга в Ричвилле, на севере штата Нью-Йорк, в 1975 году, еще один храм Бабаджи в 1977 году в Вашингтоне, округ Колумбия.C. и храм Божественной Матери Кали на Лонг-Айленде, штат Нью-Йорк, в 1983 году, впоследствии перенесенный  в Грамсвиль, штат Нью-Йорк, в Кэтскиллс. В 1987 году он также построил большую красивую святыню в Паланиандаваре (Муруга) на вершине холма в кампусе своего колледжа в Атануре, Тамил Наду. В 1983 году он построил самый важный храм в своем ашраме в Юме, штат Аризона. В нем находились гранитные мурти или статуи 18 йога-сиддхов, которые он реквизировал в течение более десятка лет от Махабалипурама, к югу от Мадраса. Это был его самый амбициозный строительный проект на сегодняшний день. Прекрасно понимая, что он будет лежать на месте крупного землетрясения, он построил его на бетонном фундаменте, затопленном глубоко в землю, используя цемент с твердостью плотин. В течение почти сорока дней он практически не спал во время строительства, потому что беспокоился о том, чтобы в нем не было никаких дефектов. По завершении церемонии был организован грандиозный праздник, и в газетах по всей Аризоне появились обширные репортажи и множество фотографий экзотического храма. Затем, пару недель спустя, у него случился сердечный приступ. В конце концов, его настигло напряжение работы. Ему сделали операцию пятикратного шунтирования в Синайской больнице в Западном Лос-Анджелесе. Хирург позже сказал нам, что артерии у него не перекрыты, но что они были необычайно хрупкими.

Во время выздоровления Йогияр начал вносить некоторые изменения не только в свой образ жизни, но и в свою организацию. Он объявил о создании совета директоров, который возьмет на себя ответственность за управление различными центрами и ашрамами после его смерти; однажды вечером он отвел автора в сторону и под фонарным столбом продиктовал ему список условий, которые необходимо выполнить, чтобы взять на себя ответственность за посвящение других в 144 крий. Он никогда не просил никого, ни до, ни после, выполнить эту обязанность. Автору понадобилось три года, чтобы выполнить эти условия, которые включали в себя интенсивные садханы и другие дисциплины. Когда Йогияр подтвердил их выполнение, он попросил автора просто "подождать".

В 1980 и 1981 годах Йогияр отправил автора в Индию, а затем в Шри-Ланку. После выполнения некоторых заданий, связанных с публикациями трудов Боганатара, он призвал его спокойно жить в уединенном месте, на пляже в Дехивала, к югу от Коломбо. Делать было нечего, поэтому автор поклялся посвятить все свое время интенсивной садхане в тишине. Первые три месяца были трудными, потому что ум не мог отвлечься чтением или работой, но потом ночь и день стали как единое целое, и в его сознании начал проникать невыразимый покой. Одиннадцать месяцев спустя пришел Йоги Рамайях. Автор не хотел прекращать свои тапас. Йогияр настаивал на том, что он должен вернуться в Америку, где у него было много работы. Но, к его приятному удивлению, покой, который он обрел там всегда оставался легкодоступным. За это он всегда будет благодарен. Перед отъездом он посвятил маленький храм Бабаджи, который был построен в Катиргаме, на месте, где Бабаджи достиг нирвикальпа самадхи, под опекой Боганатара, и посвятил новый приморский ашрам на 59 Петерс Лейн, Дехивала, построенный при содействии Муругесу Кандасвами и бывшего председателя Верховного суда д-ра Х.В. Тамбия, почетного председателя нашего Ланка Бабаджи Йога Сангама.

В 1985 году автор сопровождал Йогияра в двухнедельном туре по медицинским учреждениям в Китайской Народной Республике. Это было странное зрелище для китайцев, которые в то время были почти все, все еще одеты в свои серые "маоистские" костюмы. Мы ели только рис и брокколи три раза в день, настолько неподготовленными были наши хозяева к вегетарианцам! Позже в том же году во Всеиндийском институте медицинских наук его пригласили выступить с докладом о йоге вместе с несколькими другими выдающимися деятелями на однодневной конференции по медитации. На трибуне выступающих его сопровождали Его Святейшество Далай-лама, духовный наставник Ён Шри Рави Шанкар, знаменитый монах Джаин и тогдашний министр внутренних дел и будущий премьер-министр Нирамсинха Рао. Когда Далай-лама останавливался после каждого предложения, он делал паузу и спрашивал своего помощника, переводчика, правильно ли он сказал по-английски. Это было очень мило. Проговорив всего 15 из отведенных ему 45 минут, молодой Шри Рави Шанкар, который в то время был практически неизвестен публике, объявил, что он в знак уважения отдаст свое оставшееся время Йоги Рамайяху. Йогияр долго и красноречиво говорил о йоге, Сиддхантаме и Бабаджи, и о необходимости интегрировать нашу духовную жизнь с помощью медитации во все сферы нашей жизни. Нарамсинха Рао произвел сильное впечатление на автора, сказав: «Причина, по которой я медитирую каждый день, заключается в том, что это позволяет мне принимать на себя все больше и больше ответственности».

В конце 1985 года автор организовал для 30 студентов посещение Маха Кумбы Мехлы в Хардваре с Йогияром, в течение 48 дней, с февраля по апрель 1986 года. Мы проживали в Туристическом бунгало у Ганга и каждый день наслаждались обществом тысяч садху и верующих, которые участвовали в рекордном количестве в этом необыкновенном событии, самом большом за 60 лет. После этого мы все отправились в Бадринат и наслаждались садханой в святых местах, связанных с Бабаджи.

В 1986 году Йоги Рамайях продал наши центры в Нью-Йорке и Новом Орлеане, и на вырученные средства от продажи приобрел 145 акров земли в пяти километрах от деревни Канадукатан с помощью двух студентов, Минакшисундарана из США, и Муругесу Кандасвами Шри-Ланки. После церемонии закладки фундамента для каждого из девяти зданий, которые он надеялся построить там, в рамках проекта по строительству йогической реабилитационной больницы и колледжа, он оставил автора для управления строительством, убедившись, что работы, выполненные подрядчиками, соответствовали нашим требованиям. Это было колоссальное задание. Во время предыдущих визитов в Индию нормирование материалов и бюрократия всегда делали строительные проекты, такие как реконструкция ашрама Сан Томе или ашрама Канадукатхан, очень проблематичными. Это была пустынная кустарниковая местность, удаленная от любых человеческих жилищ, без воды на протяжении более километра. Пятьдесят женщин были задействованы для транспортировки воды в ведрах на голове, чтобы можно было замесить цементный раствор. За девять месяцев к удивлению автора было построено девять зданий. Министр промышленности штата Тамил Наду прибыл и торжественно открыл комплекс. Когда несколько месяцев спустя автор вернулся в Канаду, он подал заявление в Канадское агентство международного развития о предоставлении ему гранта для поддержки нового Реабилитационного центра в Индии. Канадское правительство направило офицера помощи в комплекс в Индии и составило отчет. Он сообщил, что, хотя помещения были красивыми и хорошо оборудованы, даже с машинами скорой помощи, администрации не было. К сожалению, наша заявка на грант была отклонена. Автор начал задаваться вопросом, не становится ли нежелание Йогияра делегировать полномочия и его потребность контролировать все, снова его самым большим препятствием. Еще до того, как комплекс был построен, он и другие умоляли Йогияра не строить его в таком отдаленном месте. Мы чувствовали, что он будет служить своим целям только вблизи более населенного района. Йогияр был непреклонен, что он будет построен только недалеко от Канадукатана, и заявил, что это потому, что ему нужно что-то доказать своей семье. Схема семейной кармы еще не была исчерпана, но несколько лет спустя Йогияр был принят обратно в свою семью. Они пригласили его на свои мероприятия, и ему разрешили занять одну из комнат в Ананда Вилас, комнату, где он родился.

Некоторые могут задаться вопросом, почему Бабаджи проявил столько милости к своим близким ученикам, В.Т. Нилакантану и Йоги Рамайяху, а затем позволил их отношениям распасться через пятнадцать лет, и последний продолжил, как и он. Они игнорируют тот факт, что даже Бабаджи позволяет тем, кто близок ему, усваивать собственные уроки и работать над своими кармическими тенденциями. Ученики Бабаджи не роботы, со стертыми самкарами, и через их Сатгуру имплантированным просветлением. В то время как романтические автобиографии и отполированные биографии, написанные преданными, обычно избегают упоминания о человечности, такие рассказы приносят больше вреда, чем пользы. Они дают ложное и романтическое представление о том, что духовный путь полон чудес, что гуру даст нам просветление, и что человеческая природа не сопротивляется самоотверженно нашим усилиям стать божественными. Вот почему, при написании этой статьи, автор попытался избежать искажения правды, и рассказать о человечности, загадочности и проблематике в биографии Йоги Рамайяха, избегая при этом суждения о том, почему? В последние годы некоторые критиковали его и сомневались в нем, но они делали это, даже не зная ни человека, ни его жизни, ни его борьбы. Я надеюсь, что этот рассказ заставит их остановиться и задуматься над собственной человеческой природой, прежде чем "бросать камни" в других. Пусть его жизнь и его пример во всей полноте послужат уроком для всех нас.

Copyright January 2005 M. Govindan. All rights reserved.